“Традиционное отношение к женщинам в Азербайджане на меня не распространялось”. Большое интервью Рены Эффенди
Какое-то время я изучала живопись, но меня совершенно выматывало сидеть сутками в студии и корпеть над холстом весь день. Один мой друг подарил мне старенькую громоздкую камеру Nikon. Я взяла ее, купила пленку и вскоре поняла, что просто не могу выпустить ее из рук! Все казалось правильным. Это было волшебно. Мне нравилось создавать кадр и смотреть, что получится в итоге. Идешь в проявочную комнату, обрабатываешь пленку и печатаешь фото на бумаге... Я чувствовала, что мне необходимо путешествовать, общаться с людьми, слушать их истории. Это похоже на живопись, только с изображением реальной жизни и с настоящими картинами. На самом деле в моей технике фотографии очень заметно влияние фламандских мастеров – их метод использования света, стиль портретов. Можно сказать, что я просто «ленивый» художник!
– Профессия привела вас в самые отдаленные уголки мира. Сталкивались ли вы с какими-то трудностями как женщина-фотограф?
Если говорить коротко, то на работе я в первую очередь фотограф, а уже потом женщина. Я создаю своего рода нейтральное пространство, в котором могу фотографировать высокопоставленных людей, просить их позировать для меня, и они уважительно выполняют мои просьбы. Это своеобразное отступление от правил. Я видела, как многие люди нарушают свои правила из уважения к моей работе.
Например, я посетила отдаленное горное село в Азербайджане, будучи на восьмом месяце беременности. Это была традиционная патриархальная деревня. Но когда я фотографировала там повседневную жизнь, меня осенило, что никто не заметил моей беременности, не спросил, на каком я месяце и не предложил мне помощь. Тогда я поняла, что для местных жителей я была в первую очередь профессионалом, задача которого грамотно рассказать историю людей. Гендерная модель отношений действительно изменилась. У меня было ощущение, будто я не могла одновременно быть и женщиной, и фотографом. Традиционное отношение к женщинам там не распространялось на меня. Для местных жителей я была своего рода «пришельцем».
– Что вас больше всего впечатлило во время поездок?
Я никогда раньше не видела кофейное дерево. Более того, я была поражена, когда узнала, что кофе – это ягода, которую называют «вишней»! Меня также шокировало, сколько ручного труда требуется в процессе производства и что это очень трудоемкое ремесло. Вы получаете кофейную ветку, покрытую «вишней» – от самой незрелой и зеленой до красной. Все ягоды созревают в разное время. Вы должны выбрать только лучшие, самые спелые красные вишни, ведь машина этого сделать не может. Далее идет процесс обработки ягод, прежде чем кофейные зерна наконец доберутся до кофе-экспертов, которые изучат их размер и форму, чтобы выбрать самые лучшие. На каждом этапе задействован человеческий труд.
– Как проходит ваш типичный рабочий день?
Все зависит от того, какой у меня день. Например, в Зимбабве в рамках своего задания на фермерских хозяйствах Nespresso я вставала довольно рано, потому что солнечный день здесь длился только до 16:30. Были дни, когда я приходила посмотреть на работу фермеров или поговорить с ними и с другими работниками хозяйств. Были также дни в дороге, когда я ехала и смотрела в окно. Во время таких путешествий я могла увидеть что-то интересное и сказать: «Стоп! Давайте фотографировать!»
Например, однажды в воскресенье мы увидели группу людей, которые шли в лес. На них были красивые развевающиеся белые одежды. Мы вышли из машины и подошли к ним. Это была религиозная община, которая собиралась совершить молитвы на свежем воздухе. Мужчины и женщины сидели на небольшой поляне в лесу, молились и разговаривали. Затем я увидела другую группу людей, тоже одетых в белое, которые стояли в реке и мылись – еще один религиозный обряд. Это было необыкновенно красиво, поэтому я решила тут же запечатлеть несколько кадров.
Когда вы проводите много времени, наблюдая за местной жизнью, важно не вмешиваться в естественный ход событий и просто наблюдать – представьте, что вы муха на стене. В Зимбабве я провела день с молодой владелицей кофейной фермы Джеской. Я просто наблюдала за ее жизнью, за тем, как она работает на плантации, делает домашнее задание с детьми и готовит еду. В другие дни я старалась наблюдать и фиксировать повседневную жизнь местных людей – увлеченную игру детей в футбол, работу продавцов на рынке.
К сожалению, я редко бываю в путешествиях подолгу. Обычно есть четкий график, но я всегда стараюсь оставить место для спонтанности, потому что можно открыть для себя интересные вещи. Вы должны оставить себе место для неожиданного.
– Вы провели много времени в сообществах, охваченных кризисом или конфликтом, где людям приходилось восстанавливать свою кофейную индустрию с нуля. Какие впечатления произвели на вас эти поездки?
Недавно проект Nespresso впервые привел меня в Зимбабве – в долину Хонде. Там я стала свидетелем возрождения местной кофейной индустрии. По прибытии я была поражена количеством банановых плантаций. Местная команда объяснила, что кофейное ремесло было уничтожено, что заставило фермеров вернуться к выращиванию сельскохозяйственной продукции на продажу. Многие фермеры говорили мне, что, несмотря на долгосрочное инвестирование, кофе приносит более высокую прибыль, чем бананы. Некоторые уже видят результаты, счастливы и строят планы на будущее.
– Это невероятный поворот для страны, где до недавнего времени кофейная индустрия находилась под угрозой исчезновения. Люди нервничали?
Наоборот. Я почувствовала их оптимизм – это видно по тем планам на будущее, которые они строили. Стойкость человека и его сила духа не перестают меня удивлять. Я слышала истории о том, как кофейные деревья сжигали, потому что рынок кофе рухнул, и люди не могли продавать зерна, поэтому они заменили кофейные деревья другими культурами. Удивительно, что, несмотря на эти трудности, людям удалось найти в себе смелость начать все заново.
– Видели ли вы изменения, происходящие в крупных сообществах?
Конечно. В первый день в Зимбабве я встретила пожилую пару фермеров, выращивающих кофейные деревья. Их сын Афадве работал агрономом в Nespresso. Несмотря на возраст, муж и жена все еще работали на плантациях, ухаживая за деревьями. Когда я спросила их о ситуации – каково им сейчас, как было раньше – они были явно взволнованы. Они сказали, что скоро все наладится и добавили, что планируют вложить заработанные деньги в образование детей. Я была невероятно впечатлена. Они показали мне школу местного сообщества, которую группа фермеров, производящих кофе, помогла построить и улучшить. Таким образом, вы уже можете увидеть некоторое влияние на жизнь сообщества.
– Почему для вас так важно рассказывать о женщинах-фермерах и агрономах, которых вы встретили?
В Зимбабве я познакомилась с молодой владелицей фермы по производству кофе по имени Джеска, которой было около 30 лет. Ее страсть к работе была заразительной. «Я хочу выращивать лучшие кофейные зерна в стране», – сказала она мне. У нее и ее мужа большая ферма с различными культурами, но я видела, что ее работа была движущей силой в развитии кофейной индустрии в этой стране. И я могла бы сказать, что эта женщина действительно воодушевлена своей работой.
Женщине в сельских районах очень легко стать заложницей традиционной роли матери и домохозяйки, у которой муж работает на плантациях, но Джеска – очень активная женщина. Она взяла с собой других женщин из сообщества для обучения по программе Nespresso AAA Sustainability Quality. Интересно, что женщины были самыми активными участниками, им нравилось учиться и задавать вопросы.
Джеска сказала мне, что вначале ей пришлось столкнуться с негативной реакцией со стороны сообщества. Ее воспринимали как женщину, перешедшую границы своих обязанностей и взявшую на себя нетипичную роль главы семейного бизнеса. Но все меняется. Она сказала, что теперь люди видят ее успех, ведь он мотивирует их быть смелее и следовать ее примеру. Вот почему я считаю, что мы должны знать о таких историях. Они вдохновляют людей.
– Вы считаете, что эти истории важно рассказывать и за пределами Зимбабве?
Это важно для того, чтобы сломать стереотипный образ женщины-домохозяйки, которая вечно стоит у плиты, готовит и убирает для всей семьи или даже общины. Это показывает, что женщины в сельской местности, несмотря на меньшие права, могут быть частью важного рабочего процесса и принимать независимые решения.
Я думаю, что это важное послание для всех местных жителей. Я видела так много женщин в маленьких, отдаленных сообществах, которые вынуждены жить в жестоких условиях. Я отчетливо помню один случай в крошечной деревне в Замбии. Там были огромные трудности с доступом к воде и медицинским услугам. Я спросила местных женщин, что для них хуже всего, и они ответили «скука». Меня поразило, что скука была проблемой номер один, в то время как в их деревне были проблемы намного серьезнее. Я думаю, что в этом плане работа расширяет возможности женщин, и это важно. Такая женщина, как Джеска, которая, помимо заботы о детях, стремится выращивать лучшие кофейные зерна и играть важную роль в своей семье, очень вдохновляет.
– Вы одна из немногих, кто поехал в отдаленные районы Какеты, которые ранее пострадали от конфликта и были совершенно отрезаны от внешнего мира. Что вы там увидели?
Как и в Зимбабве, я видела там кофейную индустрию на этапе возрождения. Опять же, люди надеются. В Какете мы познакомились с двумя фермерами – Доном Эдгаром и Доном Фернандо – и их семьями. Они надеются, что появится еще больше фермеров.
У региона неспокойное прошлое. Их жены вместе с ними работали на фермах на всех этапах производства – от сбора урожая до обработки и высушивания зерен. Хотя их голоса не звучали так громко, я могу сказать, что их роль в бизнесе видна. Они работают бок о бок со своими мужьями. Они стали меньше бояться. Теперь эти женщины меньше беспокоятся за будущее своих детей в регионе, что также очень важно.
– Изменилось ли ваше восприятие женщин в обществе во время работы?
Радикально! Раньше у меня в голове был совершенно другой образ женщины. В детстве я привыкла к фильмам и народным сказкам о прекрасных принцессах и девочках, которые всегда находятся в беде. Поэтому я была вынуждена восхищаться этими красивыми, хрупкими женщинами, которых нужно было спасать. Но реальность всегда была другой. На самом деле моя собственная мама была совсем другой. Она была главной кормилицей семьи, так как зарплаты моего отца было недостаточно. Аналогичным образом, благодаря своей работе, я встретила множество замечательных, удивительных женщин, которые сумели спасти себя сами, преодолевая все трудности и сохраняя при этом силу духа. Я научилась восхищаться совершенно другой женщиной. Той, которая, несмотря на невзгоды, будет противостоять предрассудкам общества, дискриминации и насилию.
Все так сильно изменилось, даже смешно. Моей бедной 9-летней дочке приходится слушать мои комментарии по поводу сексистского контента в мультфильмах и книгах. Возьмите один из ранних фильмов Индианы Джонса, который мы смотрели на днях – я была в ярости, когда увидела этот образ несчастной блондинки, которую мужчина спасал каждые 15 минут! «Это не очень хороший образ женщины», – повторяла я дочке. Но это культура нашего детства. С тех времен нам приходилось учиться самостоятельно на опыте реальных или «обычных» женщин, а не знаменитостей или общественных деятелей. Это еще одна причина, по которой всем нам крайне важно знать о таких женщинах, как Джеска. Она одна из тех обычных женщин, которые вносят огромный вклад в изменение жизни и общества.
Сегодня мы видим, что множество молодых людей (как женщин, так и мужчин) покидают сельские районы, потому что не видят там будущего. Они уезжают в города, чтобы получить работу, а это означает, что сельские общины уменьшаются. Я твердо убеждена, что предоставление молодым людям экономических возможностей в этих сельских общинах позволит им остаться. И развивать те культуры, которые они производят. Потому что, если не останется фермеров, занимающихся производством кофейных зерен, кофе исчезнет.
В Агуадасе (Колумбия) я встретила фермера Альбу Марию. Она сказала мне, что любит свою работу всем сердцем. Это работа всей ее жизни. Поскольку она выращивает кофе лучшего качества по программе Nespresso AAA Sustainability Quality, она может продавать зерна по более высокой цене. У нее есть 2000 деревьев, которые, как она надеется, будут продолжать расти. Ее ферма будет расширяться. Она мечтает о том, чтобы дочь потом взяла этот бизнес в свои руки.
– Вы путешествовали по миру и побывали во многих сельских общинах, в рамках кампании #metoo познакомились с местными женщинами. Меняется ли их жизнь?
Трудно сказать. В традиционных сельских поселениях, например, в долине Хонде в Зимбабве, ни одна из женщин-фермеров, с которыми я встречалась, не имела права выходить в социальные сети. Это повлияло и на других. Я посетила отдаленное поселение американских индейцев в Соединенных Штатах Америки, где сексуальное насилие превратилось почти в эпидемию. Я видела, что, несмотря на табуированность, женщины (и мужчины) могли более свободно высказать свое мнение в рамках кампании #metoo.
– Какой совет вы бы дали тому, кто планирует стать фотографом?
Во-первых, наберитесь терпения. Это чрезвычайно конкурентоспособная отрасль. Уже прошло время, когда вы могли исчезнуть на несколько месяцев, выполняя редакционное задание. С уменьшением редакционных бюджетов зарабатывать на жизнь фотографией становится очень трудно для всех, даже для опытных профессионалов.
Крысы выдерживают очень высокий уровень радиации, но могут умереть от психического потрясения или продолжительного стресса. - :
