В России идут процессы над десятками ополченцев, им грозит депортация и суд на родине
Формальные причины для депортации — проблемы с документами, однако эксперты связывают их с охлаждением отношения Москвы к проекту «Новороссия».
Владимир Веклич с позывным Серб — ополченец из Закарпатья бригады «Призрак». После контузии он поехал на лечение в Петербург. В начале июня этого года его задержали за нарушение срока пребывания в России более чем на две недели. Петроградский райсуд установил, что Веклич «злостно уклонялся от выезда из РФ по окончании разрешенного срока пребывания». Веклич еле-еле избежал депортации, рассказывает Владимир Федоров из Общественной палаты.
«Суд даже не дал мне предоставить всю документацию, что я воевал в ЛНР! Сразу было принято решение отправить меня в СИЗО. Отношение в суде ко мне было как к рядовому украинскому гастарбайтеру. Если бы не защита общественных организаций и волна в СМИ, шансы избежать депортации были бы равны нулю, — говорит Серб «Газете.Ru». — Но я все равно планирую после лечения вернуться в Донбасс, там обстановка накаляется, там сейчас все мои товарищи-побратимы».
Читайте также Российский наемник, захваченный СБУ: Все просто устали от этой войны (ВИДЕО)
Дело Веклича громкое, но далеко не единственное. Мария Коледа, помощник руководителя СДД, говорит «Газете.Ru», что союз сопровождает 17 процессов над ополченцами, котором грозит депортация. Из них 11 украинцев, остальные — граждане Молдавии, Италии, Казахстана.
Полной статистики по России у СДД нет, вал подобных дел начался в последние пару месяцев. Чаще всего суды происходят по месту задержания: в Москве, Подмосковье, Петербурге и Ростове. Обычно это происходит так: на улице полиция проверяет документы и сразу начинаются проблемы — просроченные визы, недействительные регистрация и миграционная карта. На следующий день суд. Первая же инстанция приговаривает ополченца к депортации на родину и штрафу 5 тыс. руб. Дальше люди попадают в центр для депортации иностранных граждан, находящихся в России незаконно либо подлежащих выдаче. Так, в одном из петербургских центров ополченец Слава сидит уже 11 месяцев, говорит Мария Коледа.
Она уточняет, что в российских законах прописаны миграционные льготы для выходцев из Донбасса, но многие из добровольцев — уроженцы других регионов Украины, и в суде объяснить, что они тоже служили в ополчении, тяжело. СДД помогает добровольцам адвокатами и апелляционными жалобами, предоставляет характеристики. От Общественной палаты для защиты ополченцев направляются официальные запросы в суд, прокуратуру и другие инстанции. К характеристикам прилагаются копии служебных удостоверений, письма от минобороны ДНР и ЛНР и другие бумаги, подтверждающие, что человек реально служил в ополчении.
После затишья в Донбассе снова начались бои. Часто задерживают добровольцев, лечившихся или бывших на побывке в России, когда они снова пытаются вернуться в Донбасс.
Задерживают из-за того, что провели в России больше дозволенного времени или прибыли на лечение с просроченными документами. Документы — это глобальная проблема», — говорит Коледа.
Ополченцам пытаются помочь и в Общественной палате, где существует штаб по работе с гражданами и беженцами с Украины. Замруководителя штаба — член ОП Георгий Федоров, его брат Владимир помогают ополченцам консультациями и запросами в силовые органы. Владимир Федоров говорит о десяти делах ополченцев под угрозой депортации, которые обращались в ОП.
Глава СДД экс-премьер ДНР Александр Бородай провозглашал главной задачей союза легализацию статуса ветерана Донбасса. Но российские власти не собираются его давать ветеранам в силу политических рисков, ранее говорили «Газете.Ru» несколько депутатов Госдумы и близкие к Кремлю источники. Поэтому пока общественники лоббируют хотя бы миграционные послабления.
Вот еще несколько известных примеров. Михаил Тарасенков из Луганска воевал в ЛНР в батальонах «Дон» и «Леший». После контузии занимался поставкой гуманитарной помощи и был военкором «Анны-ньюс». Во время очередной поставки гуманитарки в апреле 2015 года российская таможня отказала ему в пропуске. Тогда он перешел границу нелегально и был задержан в районе Ровеньков. Потом его передали МГБ ЛНР, те, в свою очередь, отдали его российским пограничникам. А российская погранзастава выдала его как украинского гражданина украинским же силовикам.
Другой ополченец из батальона «Оплот» в ДНР, Вячеслав Егоров, в августе 2015-го был задержан в РФ без разрешительных документов. Ополченца Анатолия Воронцова арестовали в Татарстане. Антона Ларкина (Белка), воевавшего в Славянске, арестовали в июне в аэропорту Домодедово по запросу бюро Интерпола Украины. Всем им также грозит депортация как украинским гражданам.
Пока большинство из этих дел находится в подвешенном состоянии. Но окончательно определилась судьба харьковского журналиста-антимайданщика Андрея Бородавки. В ноябре 2014 года он эмигрировал в Россию, прожил тут полтора года, но 2 июля 2016 года Московский арбитражный суд обвинил его в нарушении правил пребывания в России (нахождении сверх нормы в 90 дней) и присудил к депортации. Бородавка хотел, чтобы его выслали в Донбасс, но суд решил отправить его в Харьков. 4 июля 2016 года Бородавку депортировали через Баку в Киев, где его сразу арестовала СБУ по сепаратистской статье.
Закрытие проекта «Новороссия» или инерция судебной машины?
После депортации Бородавки в некоторых «проновороссийских» СМИ связали этот инцидент с якобы работой журналиста на СБУ. Политолог Алексей Макаркин считает, что триггером депортации могла стать такая жалоба, а проблемы с документами были лишь формальным поводом.
«Почему пошла волна подобных дел? Мне кажется, произошли изменения в позиции России по отношению к Донбассу и его жителям, Россия каким-то боком пытается впихнуть назад на Украину республики и всячески демонстрирует, что это вопрос не ее, и формально подходит к экстрадиции, — рассказывает Владимир Федоров. — Суды не разбираются, формально нарушил закон — отвечай. Плюс до сих пор с Украиной у России действуют взаимные договоренности о выдаче преступников. Поэтому Украина возбуждает формальные дела по общеуголовным статьям против ополченцев, подает запрос в Интерпол, и Россия пытается их выдать».
Ветеран войны в Донбассе Олег Мельников считает, что ополченцам грозит депортация не из-за целенаправленной политики властей, а из-за инерции бюрократического аппарата. Он предполагает, что у чиновников действуют старые планы по депортации украинцев и в него попадают в том числе и донбасские добровольцы.
«Это могло бы серьезно деморализовать ополченцев, если бы под угрозу депортации попал кто-то известный: Валерий Болотов из ЛНР, Игорь Безлер из Горловки или кто-то еще, укрывшийся на территории России. Но пока такого не происходит, и они спокойно сидят в России», — размышляет Мельников.
С Мельниковым согласна и Коледа, которая считает причины депортации чисто бюрократическими.
Политолог Алексей Макаркин не верит в инерцию судебной машины. По его мнению, при желании власти могли бы централизовано пресечь подобную практику. «Это, скорее, завершение проекта «Новороссиия», и теперь его участников ждут разные судьбы. Кто-то адаптируется и найдет здесь работу и связи, кто-то будет жить под вечным дамокловым мечем, а кого-то арестуют и депортируют», — рассуждает Макаркин.
По его словам, многие ополченцы хотят вернуться воевать, у них вопросы к российской власти, почему не взят Мариуполь и их родные города, а они живут как мигранты на съемных квартирах. Все это может вызвать опасение у российских властей, считает политолог.
«Многие из тех, кто не устроился в России, сильны, оскорблены, у них были большие надежды, что они вернутся в свои дома победителями.
Симметричная ситуация на Украине, куда поехали воевать россияне. Некоторые российские добровольцы там попадают за решетку или имеют проблемы с получением убежища. В Киеве их рассматривают как фактор смуты и особо не ждут.
У украинцев опасения, что добровольцы из России могут быть российскими агентами», — рассуждает эксперт.
В Службе безопасности Украины, равно как и в МВД, не делают особой разницы между задержанными сторонниками ополчения, въехавшими из России или из неподконтрольных ВСУ отдельных районов Донецкой и Луганской областей.
Часто люди воюют, а потом спокойно оседают в украинских селах. Или воюют, а семьи относительно спокойно живут в украинских Славянске, Краматорске или Мариуполе. Эти ситуации общеизвестны и притупляют бдительность ополченцев.
«Газета.Ru» пообщалась в одном из сел центральной Украины с Иваном, бывшим ополченцем военной полиции бригады «Восток», летом и осенью 2014 года он воевал под Ясиноватой. В декабре, «когда сошли потертости от бронежилета», Иван выехал на украинскую территорию, где благополучно живет до сих пор.
Но другим ополченцам везет намного меньше.
В понедельник, 11 июля, на контрольном блокпосту «Марьинка» задержали 30-летнего мужчину в гражданской одежде, у него обнаружили паспорта гражданина России, Южной Осетии, а также пропуск Донбасской юридической академии.
Через сутки в национальной полиции Донецкой области сообщили, что бывший боец бригады «Восток» был избит 9 июля двумя полицейскими ДНР в Пролетарском районе Донецка, после чего сходил домой за автоматом и расстрелял обидчиков.
Он пытался уехать из Донецка в сторону Украины. Теперь ему грозит дело по стандартной для ополченцев ст. 258-3 УК Украины «Создание террористической группы или террористической организации».
Именно по этой статье и будут судить ополченцев, задержанных в Москве, если их каким-либо образом передадут на Украину. По этой статье им грозит лишение свободы на срок от 8 до 15 лет. К ст. 258-3 чаще всего присоединяют еще ч. 2 ст. 407 (ведение агрессивной войны против Украины).
Судебная практика по подобным делам уже довольно обширная. За пару последних недель только в зоне АТО вынесено два приговора. Один — бывшему милиционеру из Мариуполя с позывным «Гаишник», которого обвиняли в том числе в корректировке удара «Градов» по Мариуполю 24 января 2015 года. В этом июне ему дали девять лет лишения свободы. В июле прошлого года 42-летнему сотруднику одного из подразделений контрразведки ДНР Дзержинский городской суд Донецкой области дал 11 лет лишения свободы. Задержали его в июне 2015 года — отсидка в СИЗО и досудебное следствие на Украине никогда не длится менее года. И к этому «возвращенцам» тоже надо быть готовыми.
На Западной Украине этой зимой осудили жителя Луцка, принимавшего участие еще в отрядах «Самообороны Крыма» партии «Русский блок» и награжденного медалью «За возвращение Крыма» Минобороны России. С мая 2014 года он принимал участие в «Русской весне» уже в самопровозглашенной ДНР. В феврале 2016 года он получил 12 лет колонии строгого режима. Видимо, ему добавили «за медаль», потому что реальным бойцам, взятым с оружием в руках, чаще всего дают около девяти лет.
Высылка из России участника вооруженных формирований ЛДНР не помеха для возможного последующего обмена пленными, говорят источники в СБУ. Главное, чтобы человека в список на обмен включили.
При определенных условиях депортированный даже может избежать уголовного преследования. Для таких случаев СБУ открыла программу «Тебя ждут дома».
Она действует для тех, кто сложил оружие и сотрудничает с силовиками. По 2016 году статистики по этой программе нет, но в 2015-м таким образом сдалось 60 ополченцев.
Семьи же ополченцев стоят на особом учете в местной полиции. В том же Славянске таких семей около двухсот — раз в месяц их проверяет участковый, проводит профилактические беседы и смотрит, не вернулся ли воюющий домой. «Чаще всего бдительные граждане сигнализируют буквально на второй день по возвращении», — комментирует «контроль» над семьями ополченцев источник в СБУ.
Если мышь увеличить до роста человека и распрямить скелет, то окажется, что суставы мышей и людей устроены одинаково, а кости имеют равное количество деталей. - :
